«Хорошее отношение к лошадям»
Первоначало стихотворение называлось «Отношение к лошадям» и было опубликовано газетой «Новая жизнь» в июне 1918 г.
История о лошади помогает поэту рассказать о своей собственной тоске и боли. Сюжет произведения — лишний повод задуматься о соотношении алчного и грубого со светлым и гуманным в душе каждого из нас и в обществе в целом.
Эту тему задает на первый взгляд, незначительное звукоподражание, которое не только имитирует цокот копыт, но и выдвигает лексически значимые слова, несущие в себе тему грабежа и насилия:
Грабь.
Гроб
Груб,-
Далее в сюжете произведения дается небольшая, но емкая пейзажная зарисовка, построенная на олицетворении:
Ветром опита, льдом обута, улица скользила.
Восприятие улицы как одушевленного существа подчеркивает, что лошадь не виновата в своем падении, которое подробно описывается далее.
В.В. Маяковский в совершенстве владел оригинальными приемами и способами создания художественного пространства. Поэт удачно использует образы смеха и модных в то время штанов-клеш, которые выполняют объединяющую функцию в зрительном и звуковом планах. Благодаря этим художественным обобщениям в стихотворении создается образ толпы, разноликой и в то же время одинаковой в своем жестоком и бездушном смехе над несчастным животным. Однако лирический герой далек от тех, кого лишь позабавила эта обыденная сценка городской жизни:
Смеялся Кузнецкий,
Лишь один я
голос свой не вмешивал в вой ему.
Подошел и вижу
глаза лошадиные…
Многоточие и последующий за этим перебив в развитии темы срабатывают в данном случае как приемы укрупнения детали. В.В. Маяковский сознательно умалчивает о том, что герой увидел в раскрытых глазах лошади. Он предоставляет читателю право дорисовать всю глубину эмоционального переживания несчастного существа. И при этом художественный эффект данного приема воздействует с гораздо большей выразительной силой, нежели если бы автор подробно описал глаза лошади, полные страдания.
Жестокая толпа народа моментально теряет интерес к истории с лошадью. В.В. Маяковский мастерски показывает ее немое равнодушие с помощью метафоры:
Улица опрокинулась течет по-своему.
Возникает закономерный вопрос, кто из существ более высоко организован: человек или лошадь? В одной из строк
В.В. Маяковский называет смех людей воем. Лошадь же плачет, и лирический герой утешает ее, как ребенка.
Основное настроение произведения удачно передает определение «звериная тоска», хотя финал контрастно оптимистичен:
Хвостом помахивала.
Рыжий ребенок.
Пришла веселая, стала в стойло.
И все ей казалось — она жеребенок, и стоило жить, и работать стоило.
Символично созвучие: рыжий ребенок — жеребенок.
В.В. Маяковский последовательно и настойчиво сравнивает лошадь и человека. Как и лошадь, каждый из нас способен оступиться, пасть духом на жизненном пути. Поэт показывает, как трудно, но необходимо найти в себе силы и встать, не обращая внимания на пустые крики зевак, на насмешки тех, кому безразлична твоя судьба.
В стихотворении есть интересные рифмы: составные («в вой ему» — «по-своему», «один я» — «лошадиные»), когда рифмуются омонимы («пошла» — краткое прилагательное и «пошла» — глагол), много неточных рифм («зевака» — «зазвякал»).
По настроению и творческой манере данное стихотворение органично связано с ранним творчеством поэта. Философская глубина произведения очевидна. Исследователи усматривают глубокие связи его с творчеством Ф.М. Достоевского (в частности, с образом несчастной клячи из романа «Преступление и наказание»).