ВАСИЛИЙ ШУКШИН: НЕ ОТ МИРА СЕГО
Попытайтесь охарактеризовать героев Шукшина. Не то что бы они добрые. Вор-рецидивист Егор Прокудин, какой же добрый? Не сказать, что они глупые: и книги читают, и над ними размышляют, и перпетуум мобиле изобретают, и церкви без единого гвоздя строят. Порой они кажутся странными. Чудик, например, чем отличается от обыкновенного человека? А вот тем и отличается: какой-то он «не от мира сего».
Особенность шукшинского взгляда на людей уникальна: зорким, пронзительным писательским глазом видит он в человеке настоящее, т. е. данное «не от мира сего», и наносное — как раз-таки «от мира». Излюбленные его герои «миром сим» вообще не испорчены: живут в обществе, свободны от общества, живут по своей правде и по совести. А если и пытается мир (читай: социум) к герою Шукшина прилепиться, — одна потеха выходит.
Он и сам был «не от мира сего», причем с детства. Рос безотцовщиной: отец, Макар Шукшин, алтайский крестьянин-середняк, сгинул в сталинских лагерях. До совершеннолетия старший сын Макара носил фамилию матери Попов — от греха подальше, но когда исполнилось шестнадцать — стал Шукшиным. Кстати, именно Василием, а не Васькой-Васяткой требовал он величать себя, и не только от матери и отчима, но и от окрестной ребятни. Дети потешались над «Василием», и он убегал на острова, разбросанные в протоках Катуни, и отсиживался там по нескольку дней.
Потом был поиск: автотехникум, колхозный машинный двор, турбинные заводы, служба во флоте, учительство (русский язык и литература), а затем и должность директора школы. «А вы знаете, что такое директор школы? Дрова к зиме у председателя сперва выбей, потом вывези да наколи, чтоб детишки не мерзли. Учебники раздобудь, парты почини, керосину добудь, учителей размести. А машина — с хвостом на четырех копытах — и ту в колхозе не выпросишь. Где шагом, где бегом, грязь — во… Где уж тут книжки читать!» — так кричал Шукшин на самого Михаила Ромма на вступительном экзамене во ВГИК: оказалось, абитуриент не прочел «Войну и мир», и суровый экзаменатор посетовал: «Какой же вы директор и какой же вы режиссер, если книг не читаете?» Кричащего наглеца приняли: «Только очень талантливый человек может иметь такие нестандартные мысли!» — сказал, как отрезал, Ромм.
Свои «нестандартные мысли» о жизни и человеке в ней Василий Шукшин принес и в литературу. Отталкиваясь не от умозрительных теорий, а от живого опыта, обладая по-деревенски цепким взглядом и внимательностью к окружающему миру, писатель противопоставил ищущему выгоды «цивилизованному» городскому жителю своего искреннего и надежного героя.
Чудик, рисующий лебедей на детских колясках и телеграфирующий жене трогательные стихи, Пашка Колокольни ков, который счастлив, когда другим хорошо, Иван Сергеевич Расторгуев, видящий жизнь вокруг чистым, как байкальская вода, взглядом, и, наконец, Егор Прокудин — человек, из последних сил бегущий от мира сего к самому себе.
Шукшин понял, на ком держится земля.
Интересно, каким был бы мир, заселенный этими людьми не от мира сего?