НОВЕЛЛА «ТАМАНГО» (сочинение-отзыв)
Новелла «Таманго» произвела на меня неизгладимое впечатление. В основу описанной Проспером Мериме истории легло не какое-то определенное событие. Необходимые детали писатель выбрал из вышедших в разное время книг, из газетных заметок и журнальных статей.
Местный колорит — несколько йолофских слов и реалий — он мог заимствовать из дневниковых записок кого-либо из африканских путешественников тех лет.
В России новелла «Таманго» долгое время находилась под цензурным запретом. Ее перевод — под названием «Черный царь» — появился лишь в 1895 году в сборнике «Читальня народной школы», после этого новелла много раз переиздавалась. Данный исторический факт можно объяснить довольно просто. В произведении поднимается проблема, которая характеризовала общественный строй России в XIX столетии — проблема порабощения одних людей другими (крепостное право).
Сюжетная завязка — сцена торговли между двумя работорговцами, английским капитаном Леду и африканским «прославленным воином и продавцом людей» Таманго. Торговцы представляют две различные культуры: развитую, цивилизованную европейскую и отсталую варварскую африканскую. Несмотря на общность «профессиональных» интересов, отношение к людям, существуют различия между этими двумя персонажами.
Капитан Леду — человек смелый, отважный: «в битве при Трафальгаре осколком разбитой мачты ему раздробило кисть левой руки; руку ампутировали». Но Леду не любил спокойной жизни, поэтому вскоре начинает заниматься работорговлей — это приносило огромную прибыль при ничтожных затратах. В то же время Леду — самоуверенный и циничный человек. Как говорит автор, «у него не было того непреодолимого страха перед новшествами». При этом «планы по усовершенствованию» были направлены на то, чтобы «его корабль вмещал на десяток негров больше, чем всякое другое судно того же водоизмещения». Людей Леду воспринимает как товар, за счет которого можно улучшить материальное положение, поэтому невольники должны были на его корабле с символичным название «Надежда» путешествовать в течение шести недель в довольно стесненных условиях. Циничный торговец постоянно подчеркивает свое милосердие. Но возникает подспудная мысль, что издевательства над людьми доставляют ему удовольствие. Реальная же забота Леду заключалась в том, что он мог на палубу «втиснуть еще несколько невольников, но нельзя же забывать о гуманности и надо же отвести каждому негру по меньшей мере пять футов в длину и два в ширину, чтобы он мог хоть немного размяться». К тому же Леду заставлял невольников плясать под скрипку одного из матросов, «подобно тому, как перевозимых на борту корабля лошадей во время долгого плавания заставляют топтаться на месте». Люди для Леду — это «черное дерево», которое не должно в пути портиться. Голова капитана наполнена мыслями о будущих огромных барышах, ожидавших его в колониях, куда он направлялся.
Не меньшей жестокостью отличается и Таманго. Он считает себя прославленным воином и довольно разумным человеком. Однако к своим соплеменникам относится так же, как и белый «коллега» Леду. Таманго четко продумал систему охраны живого товара: невольники были построены шеренгой; на плече у каждого из вереницы находилась длинная рогатка, расходящиеся концы которой соединялись на затылке деревянной перекладиной.
Торг продавцов был непродолжительным и сопровождался распитием водки. Под влиянием алкогольных паров Таманго стал похож на дикое животное. Свой товар он продал за чудовищную цену: сто шестьдесят рабов были обменяны на дешевые ткани, порох, кремни, три бочки водки и пятьдесят кое-как отремонтированных ружей. Но на этом торг не закончился: Таманго сбавил цену — и теперь человеческая жизнь была им оценена в стакан водки. Когда Леду отказался покупать невольников, африканский воин безжалостно убил женщину, мать троих детей. А жену, которая попыталась воспрепятствовать бессмысленной расправе, Таманго подарил чужеземцу.
Дальнейшее развитие событий принимает неожиданный оборот. Бросившийся на выручку жене Таманго становится заложником своей неосмотрительности. Леду, рассудив, что Таманго можно продать за тысячу экю, лишает африканского воина и торговца людьми свободы.
Положение невольника не устраивало человека, высоко ценившего свободу. Умело манипулируя настроениями, верованиями своих соплеменников, Таманго убеждает невольников предпринять попытку вернуть себе свободу. Возникают сомнения, что столь умный и сильный духом человек от всего сердца верит в существование Мама-Джумбо или всемогущество колдунов, но то, насколько умело он использовал в своих целях убеждения соплеменников, вызывает восхищение. Несомненно, врожденные способности лидера помогли бы Таманго достичь в цивилизованном обществе вершин власти и могущества. Но Таманго был представителем черной расы, а потому у него не было ни малейших шансов реализоваться как личность. Об этом свидетельствуют и дальнейшие события новеллы.
Таманго удалось сломить сопротивление белых. Он сражается с врагами как лев: «Таманго, не теряя мужества, сдавил капитана и с таким бешенством впился зубами ему в горло, что кровь хлынула из него, как из-под клыков льва». Но Таманго не смог преодолеть оковы собственного невежества: чтобы управлять огромным кораблем, необходимы основательные знания. Однако, в отличие от других невольников, Таманго не теряет присутствия духа. В то время как другие негры плакали, кричали, рвали на себе волосы, напивались, Таманго прилагает все усилия, чтобы не сойти с ума в чудовищных условиях.
Горькой иронией пронизано повествование автора, даже в эпизодах, описывающих действительные акты милосердия. Сострадательный переводчик обменял шесть оставшихся у Таманго невольников на картонную табакерку, а затем отпустил всех на волю. Позже, когда Таманго был ранен, сострадательный переводчик перевязал ему рану и попытался его утешить. Судьба переводчика была предопределена: милосердие не уберегло его от гнева разъяренных негров и страшной гибели.
Неутешительные выводы делаешь после прочтения новеллы: в мире, где правят сила, агрессия, человеческая жизнь стоит ничтожно мало. Погибают не только безвольные, слабые духом, но и сильные личности становятся заложниками жестоких обстоятельств.