ОДИН В ПОЛЕ ВОИН. АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН
Во многом прав литературный критик Лев Аннинский, который видел в Солженицыне «политического практика», целенаправленно и методично, а главное, успешно разрушавшего Систему: один на один с идеологией огромной империи, освистываемый и сторонниками, и противниками, и партией, и диссидентами.
Права и Людмила Сараскина, биограф Солженицына: «Он писатель — и никем иным никогда себя не чувствовал. Никакую партию он не возглавил, никакого поста не принял, хотя его ждали и звали». Так и есть: Солженицын — писатель, которому удалось силой одного только слова измучить и смертельно ранить сторукое чудовище режима. Одному!
Творчество Солженицына — история пламенной, часто бессмысленной, часто — неоправданно жестокой писательской войны: он и сам был нетерпим к инакомыслящим, суров к спорящим и несправедлив к непонятым. Но ведь победил: ГУЛАГ, рак, молчание, ложь, а главное — наш глубинный страх перед властью. Он всегда говорил то, что считал правдой, — громко, во весь голос, опровергая этим мифы о том, что «все всё знали, да сказать не могли». Хотели бы — смогли бы. За эту нелицеприятную правду его тоже ненавидели.
С момента первой публикации в прессе (1962 год, «Один день Ивана Денисовича» в «Новом мире» у Твардовского) и до вручения Солженицыну Нобелевской премии (1970 год, с формулировкой «за нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям русской литературы») прошло всего восемь лет — срок немыслимо маленький, ни до Солженицына, ни после ни один писатель не удостаивался этой самой престижной премии так быстро. Мир принимал солженицынскую правду.
Но и кроме правды о диктатуре пролетариата было еще кое-что в книгах Солженицына. Читатели «Архипелага ГУЛАГ» обыкновенно бывают удивлены обилием действующих лиц: каждый зек, каждый арестованный поименован, если это возможно, снабжен биографией, подробностями личной жизни — в неистовом писательском стремлении сохранить хотя бы имя, хотя бы пару подробностей о человеке, сгинувшем навсегда в страшных лагерях. О них, умерших в ГУЛАГе, не узнает никто и никогда — и Солженицын вступает в неравный бой с Вечностью и Забвением, многонаселяя свой Архипелаг людьми — теми, кого нечеловеческая власть пыталась превратить в «нумера».
Все гонорары от публикации «Архипелага» на Западе (они были огромными) Солженицын передавал пострадавшим от сталинских репрессий — для этих целей он учредил благотворительный фонд, на деньги которого люди могли уехать из страны, адаптироваться в эмиграции, публиковаться, лечиться, восстанавливаться.
И теперь, после Солженицына, уже нельзя сказать: «Что я один, простой человечек, могу сделать против Системы?»
Все можешь сделать. И — победить.