ПАМЯТНИК ЧЕХОВУ
«Настоящий писатель — это то же, что древний пророк: он видит яснее, чем обычные люди», — писал Антон Павлович Чехов. Именно эти слова великого писателя-сатирика я поместила бы на постаменте его памятника. Чехов обладал способностью не только видеть человека насквозь, замечать все его слабости и недостатки, но и выставлял эти недостатки на всеобщее обозрение, высмеивал, разоблачал — для того, чтобы предупредить человечество о пагубном влиянии и неисправимых последствиях подобных пороков. Зоркий взгляд художника схватывал самые характерные черты в обычной жизни простых русских людей. Впоследствии увиденные и осмысленные им картины оживали в его чудесных рассказах.
Памятник писателю должен быть поставлен в Москве — в городе, к бульварам и улицам которого Чехов был невероятно привязан. Будучи еще молодым литератором, он с удовольствием осматривал достопримечательности Кремля, восхищался колокольным звоном, интересовался театрами и музеями. «Тут мой дом, и моя карьера, — говорил он. — Как пишущий я имею смысл только в столице». А еще восторженно писал своему товарищу в Таганрог: «Приезжай в Москву!!! Я ужасно полюбил Москву. Кто привыкнет к ней, тот не уедет из нее. Я навсегда москвич». Причем памятник Чехову должен находиться не на каком-нибудь обособленном месте, не за городом, не на огромной площади, не на возвышенности или пустыре, а в самой гуще московской жизни, в наиболее людном месте, где постоянно движутся в разных направлениях городские жители, занятые своими повседневными делами и заботами. Писателя все время должна окружать пестрая толпа и живая, вечно кипящая жизнь — чтобы его зоркий взгляд мог видеть, подмечать главное, указывать нам на недостатки, весело смеяться над ошибками или гневно осуждать пороки.
Уверенная, смелая фигура. Требовательные, но в то же время добрые глаза человека, который, подобно опытному лекарю (ведь по образованию Чехов был врачом), способен с первого взгляда определить болезнь, указать на нее пациенту и подсказать путь исцеления. Ведь задачей великого сатирика было не просто высмеивать и клеймить пороки общества. Он стремился излечить это общество, открыть людям глаза на то, что болезнь уже проникла в их организм, но еще не поздно все исправить.
Чехов верил в людей, верил в то, что «правда и красота», составляющие главную ценность человеческой жизни, обязательно восторжествуют. Потому его глаза должны заглядывать прямо в душу каждого человека, каждого случайного прохожего. И если в сердце этого человека поселился какой-то порок, то он не сможет выдержать этого изучающего, пронизывающего насквозь и все подмечающего взгляда. Он отведет глаза, задумается над тем, почему он не может также смело и открыто смотреть в лицо этому человеку, что внутри его заставляет спрятаться, укрыться, убежать. И поняв, возможно, искоренить свой недостаток. Чтобы в следующий раз смело и спокойно взглянуть в глаза писателя с открытой человеческой улыбкой, понимающим взглядом, выражающим гордость, уважение и благодарность. И Чехов ответит ему такой же улыбкой. Но улыбаться будут только глаза, потому что далеко еще от совершенства наше общество и многих еще предстоит наставить на истинный путь. А потому внимательный взгляд не может пропустить ни одной детали. Возможно, писатель немного устал, но отдыхать не время — многое нужно успеть, многое исправить.
Памятник Чехову должен стоять в месте, которое постоянно освещается солнцем. Этот памятник, расположенный в людном месте, все же должен возвышаться над прохожими, чтобы с высоты смотреть на мир и своей величественностью подтверждать силу правды, добра и справедливости.
Но это не должна быть одинокая фигура из холодного мрамора. На заднем плане этого памятника, а точнее, композиции, мемориала должна быть запечатлена московская жизнь, должны быть изображены персонажи, герои чеховских рассказов. Вот перед нами похожий на червяка человек в мундире. А вот подобострастно согнувшийся перед толстым чиновником тонкий господин, потерявший не только гордость и достоинство, но и человеческое обличье. Вот двуличный Хрюкин, потрясающий укушенным пальцем, и полицейский надзиратель, желающий найти правильное решение и при этом не обидеть высокое лицо: в их обликах мы видим тех самых хамелеонов, которые «в ответ на воздействие различных раздражителей могут даже менять цвет от серого до коричневого и зеленого, а иногда и желтого». А рядом с ними несчастный человек, окруженный толпой равнодушных к его горю обывателей; и порхающая, как «попрыгунья-стрекоза», светская барышня; и миленькая «душенька», которая уже ничего не хочет, ни к чему не стремится, ничему не радуется, но в облике которой еще не угасло стремление к возобновлению жизни и чувств; и сумасшедший пациент, протестующий против истязания умалишенных за решеткой.
Все эти образы должны быть ярко и точно воссозданы для того, чтобы каждый проходящий мимо мог сравнить себя не только с автором, но и с его героями и задать себе вопрос: «На кого же из них я больше похож?», или: «Что общего у меня с этой неприглядной фигурой, согнувшейся над кустом крыжовника?», или: «Неужели мы все похожи на этих легкомысленных посетителей богемного салона?», или: «Может хватит порхать по жизни, подобно стрекозе?» Много вопросов и ответов может родиться в уме прохожего, взглянувшего на широкую панораму жизни, воссозданную по мотивам произведений писателя. А чтобы все эти персонажи стали по-настоящему живыми и реальными, под фигурой каждого из них должна быть выписана цитата из соответствующего рассказа.
А вообще, на мой взгляд, недостаточно одного памятника такому великому писателю, как А. П. Чехов. Ведь пороки, которые он высмеивал, недостатки, на которые указывал, характерны не только для одного города, не только для столицы. И в наше время очень многое из того, о чем писал сатирик, остается актуальным, проблемы, затронутые в его творчестве, и до сих пор сохраняют свою злободневность. Поэтому памятник великому писателю должен быть в каждом городе — как напоминание о несовершенстве нашего мира, о необходимости очищения души, помыслов, стремлений, об ответственности каждого из нас не только за собственную жизнь, но и за судьбу всего человечества.