Сочинение на тему: ПРОТИВОРЕЧИЯ ПЕТРА I МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ

ПРОТИВОРЕЧИЯ ПЕТРА I МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ

Когда Петр Первый пришел к власти, он уже пре­красно понимал, что Россия нуждается в серьезных переменах, чтобы выйти из глубочайшего застоя.

В таком состоянии страна не могла рассчитывать на серьезные политические и экономические перспекти­вы. Будучи огромной и богатейшей державой, Россия не умела распоряжаться своими ресурсами. Опытные и поднаторевшие европейцы фактически разоряли го­сударство: «Немцы всем завладели… мы-де сделаем так, что московские купчишки у нас на правеже на­стоятся за долги, да и впредь заставим их, то есть нас, московских, торговать одними лаптями». Так говорили купцы и были правы, но забывали, что для их спасе­ния и процветания необходимо овладеть всеми прави­лами торговли. И, в первую очередь, навыком захвата рынка.

Проблемы были, естественно, не только в экономи­ческой сфере. Стрельцы и иррегулярное дворянское ополчение были крупной, но совершенно неправильно организованной силой. Неудачные походы Голицына в Крым ярко это продемонстрировали. Стоит вспом­нить, что огромная Россия опасалась небольшой Шве­ции! Когда знаменитые Преображенский и Семенов­ский полки были всего-навсего потешными батальона­ми, Голицын признал их качественное превосходство над существующими российскими войсками. И буду­щий царь видел путь к исправлению положения — не­обходимо учить людей военному делу.

В таком же состоянии было и флотоводство. У стра­ны, имеющей выходы к морю, не было ни кораблей, ни мастеров по их строительству.

Все эти проблемы возникли из-за кризиса правя­щей верхушки государства. Фактически царская власть стала неэффективной из-за инертности боярст­ва, которое богатело вследствие обнищания нижних слоев общества, боялось и не хотело каких-либо пере­мен. Образно говоря, Россия медленно угасала, накры­тая высокой боярской шапкой.

Самое страшное, что даже после смерти царя Фе­дора Алексеевича, в начале правления Софьи, ставшей реальной главой государства при двух малолетних ца­рях, когда разразился стрелецкий бунт, в стране ниче­го не изменилось.

Именно поэтому Петр Алексеевич, взяв государст­венную власть в свои руки, предпринял кардинальные реформы. Но проводя преобразования, необходимо бы­ло иметь для себя пример.

Россия находилась на стыке двух совершенно раз­личных менталитетов — восточного и западного. Исто­рически сложилось так, что Россия была ближе Восто­ку. Но Восток (та же Турция) значительно проигрывал стремительно развивавшемуся Западу во многих отно­шениях. Отсюда сам собой напрашивался вывод: стра­ну нужно ориентировать на Европу.

Существенным препятствием на пути таких преоб­разований являлась исконная российская неприязнь к «немцам». Ведь даже опрятная и преуспевающая не­мецкая Кукуева слобода для среднего москвича была настоящим пугалом. Так что Петр Алексеевич никак не мог рассчитывать на безболезненное внедрение за­падных обычаев.

Петр, истинно русский человек, разумеется, пони­мал, что самым лучшим вариантом было бы неспеш­ное, с оглядкой, преобразование, но не та у него была натура, чтобы делать все медленно. Однако Петр был царем, и в его распоряжении была вся страна, и он встал на путь быстрых реформ.

Выбор Петром был сделан в пользу Европы. Даль­нейшая история страны покажет, что он был прав. Но в начале преобразований полной ясности не было, и для одних царь-реформатор казался просто сумас­бродом, а для других — антихристом.

К моменту восшествия на престол Петр успел ус­тановить достаточно сильные связи с западными людьми. Благодаря своей дружбе с Францем Лефор­том и другими обитателями Кукуевой слободы он смог сделать немало: заложил основы будущей российской армии, постиг некоторые нюансы европейского быта и был готов начать внедрение западных правил в жизнь россиян.

Неудивительно, что воцарение Петра напугало пра­вославную церковь, которая, несмотря на свою про­грессивность относительно старообрядчества, все-таки оставалась достаточно рутинной. Это видно из речей патриарха Иоакима: «Град престольный! — безместные чернецы и черницы, попы и дьяконы, бесчинно и неискусно, а также гулящие разные люди, — имя им легион, — подвызав руки и ноги, а иные и злаза завеся и зажмуря, шатаются по улицам, притворным лукав­ством прося милостыни… Это ли вертоград процвет­ший?.. До того времени не будет порядка и изобилия в стране, покуда произрастают в ней безбожие и гнус­ные латинские ереси, лютеранские, кальвинские и жи­довские… Были третьим Римом, стали вторым Содомом и Гоморрою…» Опасаясь потерять свое привилегиро­ванное общественное положение, утратить авторитет, священники пытались апеллировать к Петру, но тот твердо оставался на своих позициях, уступая только в мелочах.

Петр хотел как можно скорее увидеть другую Россию. Его смущали слова англичанина Сиднея: «Россия слишком долго была азиатской страной, у вас боятся европейцев, но для вас нет опаснее врагов, чем вы сами».

По мере укрепления власти Петр все безжалостнее относился к устоям прошлого. Он буквально смешивал их с грязью. Его Всепьянейший Союз — пародия на православную церковь — восславлявший древнегрече­ских богов, его шумные оргии, пугавшие бояр, были средством устрашения, причинения максимального вреда так называемому «общественному строю».

А между тем он продолжал вершить и государст­венные дела. Сам ездил за рубеж учиться кораблест­роению, заставлял бояр и дворян посылать своих детей постигать разные науки, которым доселе места не бы­ло, то есть математику и навигацию, химию и зодчест­во. Бояре, обливаясь слезами, отпускали в неизвест­ность своих чад, которым желали такого же будущего, как и себе, то есть жизнь важного государственного мужа с неизменными атрибутами — шубой и горлатной шапкой, а вместе с ними — патриархальную, не­спешную жизнь.

Основной чертой Петра Первого была именно его энергия, позволявшая раскачивать рутинное общест­во, уничтожать застой в стране. Причем главным здесь были не грозные приказы и пламенные речи, а конкретные поступки. И в результате одни были вынуждены следовать примеру государя, а другие позволять глумиться над собой. Когда речь шла о но­шении немецкого платья, двор пусть со скрипом, но все-таки покорился царю. А когда Петр, вооружив­шись бритвой, стал лично брить бороды боярам, то им пришлось терпеть, потому что тяжела была царская рука во гневе.

Энергичный характер не позволял царю довольст­воваться чужими знаниями, когда дело касалось реме­сел. Участвуя в работе лично, Петр как бы приближал для себя конечный результат. Именно поэтому он с ог­ромным удовольствием стрелял из пушки, пилил доски и забивал гвозди, не искал для себя роскоши в труд­ных условиях. Такая черта была свойственна скорее европейцу, который привык свое богатство делать сам. Даже в мелочах Петр был больше на стороне Запада, чем Востока.

Спустя некоторое время, когда реформы шли пол­ным ходом, Петр мог проявить демократичность, до­пуская некоторые поблажки. Например, он обложил хозяйства староверов двойным сбором, но ведь при этом на пятнадцать лет освободил от пошлин с про­мыслов. В данной ситуации прибыль значительно по­крывала побор.

С западной стороной были связаны и его сердечные порывы. Ему, неглупому и деятельному человеку, бы­ли куда более по душе не ленивые и недалекие бояр­ские дочки, а неглупые и предприимчивые западные девушки вроде Анны Монс. Она, красивая, умная и хо­зяйственная, накрепко захватила его сердце. Не помо­гала никакая ворожба Воробьихи. В делах амурных Евдокия потерпела безнадежное поражение. Дурная слава ходила об этом союзе. Анну Монс считали люте­ранской колдуньей и ненавидели.

Так получилось, что во всех делах на стороне Пет­ра оказывалась молодежь. Это неудивительно, так как молодые люди еще не успели закоснеть в своих убеж­дениях и были более готовы к переменам, чем их, не­редко еще не старые, родители, успевшие, однако, прожить жизнь. Неспешно, по-старому, проверенно. Им ли теперь прокладывать новую тропу!

А вот те, кто помоложе, были готовы. Девушки мечтали о том, чтобы бретеры дрались из-за них на дуэлях, старались одеваться и вести беседы, как принято в Европе… Понемногу менялось само сознание лю­дей, что является самым важным моментом в любой реформе. Изменение сознания позволяет закрепить результаты.

Однако полностью изжить в себе азиатскую нату­ру Петр так и не смог. Этим объясняется дикий ха­рактер его некоторых преобразований. Он часто пре­небрегал интересами людей, ставя во главу угла го­сударственные дела. И жестокости ему было не занимать, о чем свидетельствуют казни стрельцов и особенно — эпизод с закопанной в землю женщи­ной, виноватой в убийстве мужа. Царь так и не по­щадил ее, велев застрелить.

Пытаясь строить жизнь людей на западный манер, Петр оставался русским, что порождало множество противоречий. Но именно благодаря своей бескомпро­миссности Петр Первый достиг цели, сделав Россию истинно значимым государством.