В условиях подцензурной литературы возникла так называемая условно-метафорическая ветвь прозы, уходящая истоками в ироническую «молодежную» прозу 1960-х годов, а еще дальше — наследующая традицию русского «фантастического реализма». Не имея возможности открыто высказать отрицание тех или иных сторон жизни, а порой и всей системы, писатели создавали фантастические или условные миры, куда помещали своих вполне «человеческих» или чуть-чуть демонических героев.
Пик развития условно-метафорической прозы приходится как раз на середину 1980-х годов. Начиная с конца 1970-х один за другим появляются «Альтист Данилов» и «Аптекарь» В. Орлова, «Живая вода» В. Крупина, «Белка» А. Кима, «Кролики и удавы» Ф. Искандера. Миф, сказка, научная концепция, фантасмагория образуют причудливый, но узнаваемый современниками мир.
Духовная неполноценность, обесчеловечивание обретают материальное воплощение в метафоре превращения людей в разных зверей, хищников, оборотней.