ЛЕОПОЛЬД БЛУМ
Леопольд Блум — буржуа из Дублина, агент рекламного отдела одной из дублинских газет, носитель материального начала. Джойс задумал «Улисса» как современную «Одиссею». Но аналогия с Гомером условна. Древний миф об Улиссе автор претворил в историю дублинского буржуа Блума. В своем герое Джойс пытался усмотреть те извечные начала, которые свойственны человеческой натуре испокон веков. Мысль о неизменности человеческой природы и дала основание Джойсу сопоставить Блума с героем древнегреческих мифов. Вместе с тем, обращаясь к греческой мифологии, Джойс создает пародию на человечество, на концепцию сильного героя, выраженную в классическом произведении. Блум — тоже странник, как Одиссей у Гомера. Он всеми гоним и одинок. Этот человек крайне примитивен, что проявляется во всей совокупности бытовых деталей, которыми изобилуют связанные с ним эпизоды романа. Джойс представляет Блума как обобщенный образ человека со всеми основными свойствами его натуры. Автор специально делает акцент на биологической природе, в результате возникает достаточно неприглядная картина. В этом отношении характерен 4-й эпизод романа. Блум находится в своей комнате. Вокруг разбросано грязное смятое белье. На глаза Блума попадается «чулок с перекрученной серой подвязкой и лоснящейся пяткой», «грязные панталоны». В комнате тяжелый, спертый воздух. Затхлый — «как загнившая вода из-под цветов». Неприятные запахи наполняют жилище героя. Это и «едкий дым подгорающей почки» на кухне, и «вонь заплесневелой штукатурки и затхлой паутины». Ограниченность Блума, его чревоугодие и грубая чувственность видны в той сосредоточенности, с которой он готовит завтрак. Блум словно совершает определенный ритуал, поджаривая на кухне только что купленную у мясника почку. Он следит за тем, как скользнул и растаял на сковороде кусок масла, любовно кладет почку в пенящееся масло, кругообразно посыпает ее солью и перцем. Затем осторожно переливает на тарелку темную подливку, начинает есть. В то самое время, когда Блум готовит завтрак, несет его в спальню жены, пьет чай, отправляется в уборную, в его сознании, то чередуясь, то прерываясь и сталкиваясь, копошатся мысли — будничные, серые, приземленные, как бы слипшиеся с теми привычными предметами, которые его окружают. Человек исчезает, растворяется во всем этом хаосе, обезличивается. Остается автоматизм движений, инерция привычки. Блум не склонен предаваться глубоким раздумьям. Поток его мыслей примитивен и прозаичен. Торжеством блумовского материального начала является 17-й эпизод романа. В доме номер семь на Эклес-стрит — царство Леопольда Блума Это его своеобразная «Итака». Дом Блума становится домом и для Стивена Дедалуса. Именно здесь между героями состоится долгий ночной разговор, в ходе которого выяснится общность их взглядов и вкусов, станут очевидными их внутреннее родство и близость. В лице Леопольда Блума Стивен Дедалус приобретет отца.