Сочинение на тему: ОБРАЗ ФАМУСОВА В КОМЕДИИ ГРИБОЕДОВА «ГОРЕ ОТ УМА»

ОБРАЗ ФАМУСОВА В КОМЕДИИ ГРИБОЕДОВА «ГОРЕ ОТ УМА»

Павел Афанасьевич Фамусов обозначен А. С. Гри­боедовым в списке действующих лиц как «управля­ющий в казенном месте». И уже это говорит нам о принадлежности Фамусова к высшей бюрокра­тии. Известно также, что он является членом Английского клуба.

Павел Афанасьевич — вдовец, имеет дочь. Он мог жениться вторично, но не сделал этого, не занялся он и воспитанием Софьи, он просто на­нял для нее француженку-гувернантку, которая, к счастью, сумела стать для девочки «второй ма­терью».

Из реплик Фамусова можно понять, что в суп­ружестве он не был счастлив, так как постоянно заставал свою «дражайшую половину» в муж­ском обществе. Сам Павел Афанасьевич подчер­кивает, что еще бодр и свеж, хотя и «дожил до седин». Тут же добавляет, что всем известно его «монашеское поведение». Но слова его расходят­ся с делом. Уже в самом начале мы видим его за­игрывающим с Лизой, а во втором действии он велит записать слуге, что на днях «должен у вдо­вы, у докторши крестить». Как и все московские дворяне, дорожит родством: «При мне служащие чужие очень редки, все больше сестрины, своя­ченицы детки». Тем не менее, сам Фамусов уме­ет оценить по достоинству деловые качества под­чиненных. Именно поэтому он и приблизил к себе Молчалина, с которым не состоит в родстве. Себя самого Фамусов обременять не любит: «Обычай мой такой: подписано, так с плеч долой».

Как и все московское барство, Фамусов вся­чески афиширует свое хлебосольство:

Кто хочет к нам пожаловать, — изволь;

Дверь отперта для званых и не званых, Особенно из иностранных;

Хоть честный человек, хоть нет,

Для нас равнехонько, про всех готов обед.

Суть мировоззрения Фамусова сводится к не­скольким прочно усвоенным правилам. Он охот­но простит любые бытовые грехи и грешки, но готов казнить тех, кто отказывается жить по за­поведям «старины».

Взгляды на жизнь сложились у Фамусова в золотой екатерининский век дворянства, когда всем заправляли фавориты императрицы. С тех пор мировоззрение Павла Афанасьевича не меня­лось. Он не приемлет «новизну» еще и потому, что все московские «тузы», в кругу которых он вра­щается, исповедуют те же взгляды. Самодержавно-крепостнический строй является основой бла­гополучия людей, подобных Фамусову, потому все новое они воспринимают как угрозу собствен­ной безбедной и спокойной жизни. Эти люди не привыкли к действиям, к активной жизни. Все суждения они черпают «из забытых газет», рас­шитым мундиром прикрывают свое слабодушие и «рассудка нищету».

Наука, просвещение непонятны, недоступны и чужды представителям фамусовского обще­ства. Они видят в образовании и образованных людях угрозу собственному благополучию.

Ученье — вот чума, ученость — вот причина, Что нынче пуще, чем когда.

Безумных развелось людей, и дел, и мнений, —

заявляет Фамусов.

Окружение барина не особенно отличается от него своими убеждениями, жизненными позици­ями. Все московское общество живет в уверенно­сти, что другого образа жизни, других жизнен­ных стремлений, кроме богатства, высокого по­ложения в обществе, власти и влияния, нет и быть не может. Эти люди искренне удивляются тому, как, вместо того чтобы получить очередной чин или награду, человек может отправиться в деревню читать книги или увлекается наукой.

Естественно, что, видя в Чацком проповедни­ка ненавистной для него «вольности», Фамусов не принимает молодого человека. Единственное, в чем они сходятся, — это неприязнь ко всему ино­земному, только неприязнь эта имеет совершен­но разные корни. Чацкий отстаивает нацио­нальную культуру и самобытность, а Фамусов ви­дит во французских магазинах «губителей карма­нов и сердец».

В свое время Фамусов пытался научить Чацко­го жизни, возя его с визитами к «нужным людям», но юноша оказался неспособным учеником. Тем не менее, Фамусов не оставляет попыток «воспи­тать Чацкого», советует «не блажить», хорошень­ко управлять имением, и, главное, определиться на службу и делать карьеру всеми возможными способами. Он старается убедить молодого чело­века в необходимости служить, «на старших гля­дя».

Когда же тот отказывается от службы, объяс­няя это тем, что «служить бы рад, прислуживать­ся тошно», Фамусов объявляет его опасным че­ловеком, не признающим властей.

Образцом жизненного успеха Фамусов счита­ет Кузьму Петровича:

Покойник был почтенный камергер,

С ключом, и сыну ключ умел доставить;

Богат, и на богатой был женат…

В восторге Фамусов и от своего дяди — Мак­сима Петровича, дослужившегося до орденов, ездившего только в карете, запряженной цугом, весь свой век проведшего при дворе Екатерины II. Именно с него, считает Фамусов, и следует брать пример молодому поколению. Он советует подражать старику, который, чтобы заслужить улыбку императрицы, несколько раз нарочно падал в ее присутствии на пол, больно стукаясь затылком. И его усердие, подчеркивает Фамусов, не пропало даром — государыня постоянно при­вечала Максима Петровича.

С точки зрения своего круга определяет Фа­мусов достоинства Скалозуба:

Не по летам, и чин завидный,

Не нынче завтра генерал.

Его будущий зять должен удовлетворять сле­дующим условиям:

Будь плохенький, да если наберется Душ тысячки две родовых, — тот и жених.

С социальным практицизмом уживается у Фамусова и бытовая сообразительность: в повсед­невной жизни он умеет добиваться своего поти­хоньку, не разглашая заранее своих намерений. Так, он очень заинтересован в Скалозубе, но скрывает это от Чацкого:

Вот будто женится на Сонюшке. Пустое!

Он, может быть, и рад бы был душой,

Да надобности сам не вижу я большой Дочь выдавать ни завтра, ни сегодня.

Любя дочь, Фамусов больше всего озабочен не настоящим смыслом ее поступков, а тем резонан­сом, который они произведут в свете, а также тем, как это отразится на его положении:

Моя судьба еще ли не плачевна?

Ах! Боже мой! Что станет говорить Княгиня Марья Алексевна!

Фамусов привык во всем считаться с неписа­ной московской «табелью о рангах», он спорит только с теми, кого считает стоящими ниже себя на социальной лестнице. Свои принципы Павел Афанасьевич считает непререкаемыми, а тради­ции своей среды — нерушимыми и единственно истинными. Убежденный защитник самодержа­вия, этот богатый барин искренне восхищается старыми порядками, верностью москвичей дво­рянским традициям, старым устоям жизни. Он считает вполне законным право помещика рас­поряжаться людьми по собственному усмотре­нию: наказывать, продавать, отправлять в ссыл­ку, на каторгу. Крепостных он не считает людь­ми, не признает в них человеческого достоинства, права на собственное мнение, на личную жизнь. Поэтому со слугами он разговаривает грубо, об­зывает их ослами, чурбанами, называет Петруш­ками, Фильками, Фомками, независимо от их возраста.

Непоколебимая вера в старые порядки — глав­ная отличительная особенность Фамусова. Все новое кажется ему сомнительным и даже опас­ным. Тирады Чацкого он перечеркивает одним возгласом: «Под суд!» Критиковать что-либо, с точки зрения Павла Афанасьевича, могут лишь столпы общества.

Таким образом, Фамусов выступает в комедии как самый яркий представитель «века минувше­го», ярый защитник самодержавно-крепостнических порядков, олицетворяющий всю кос­ность, реакционность и отсталость России XIX века.

Сохрани к себе на стену!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.