Лирика
Центральное место в лирике Пастернака принадлежит теме природы. Содержание этих стихотворений значительно шире обычных пейзажных зарисовок. Рассказывая о веснах и зимах, о дождях и рассветах, Пастернак повествует о природе самой жизни, исповедует веру в нравственные основы жизни. Пейзаж в творчестве Пастернака не просто изображается, а живет и действует. Вся полнота жизни в разнообразии ее проявлений вмещается в кусочек природы, который, кажется, способен чувствовать, мыслить и страдать.
Стихотворение «Февраль. Достать чернил и плакать!» относится к ранней лирике Пастернака. Написанное в 1912 году, оно было опубликовано в сборнике «Лирика» в 1914 году, а позже открывало сборник «Поверх барьеров», в который вошли стихи разных лет. Проникнутое грустным настроением прощания с зимой, стихотворение поражает точностью пейзажных зарисовок. Лирический герой, поэт, хочет написать о феврале, когда чернеют проталины и появляются первые лужи. Ему хочется умчаться на пролетке за шесть гривен туда, «…где ливень еще шумней чернил и слез». Тысячи грачей, похожих на обугленные груши, «сорвутся в лужи и обрушат сухую грусть на дно очей». Картина пробуждающейся природы создает у поэта особое настроение: «Писать о феврале навзрыд». Для ранних стихотворений Пастернака характерен удивительный подбор лексики, ассоциативные ряды образов.
Метафорическая насыщенность — также одна из отличительных особенностей художественной системы Пастернака. Это и «грохочущая слякоть», «клик колес», «ветер криками изрыт». Обилие свежих, новых сравнений, метафор, эпитетов привлекает внимание, делает язык поэта особенным и неповторимым, но в то же время сложным для восприятия.
Стихотворения «Сосны» и «Иней» вошли в сборник «Переделкино». Они были написаны в 1941 году во время жизни на даче, в подмосковном поселке Переделкино. Красота природы окружающего мира вызывает у поэта чувство благоговения и восхищения:
И вот, бессмертные на время,
Мы к лику сосен причтены И от болей и эпидемий и смерти освобождены.
(«Сосны»)
В стихотворении «Иней» звучит та же тема беспредельной благодарности миру природы, дарующей человеку возможность видеть мир во всем его многообразии. Дни поздней осени, отмеченные первыми заморозками и первым снегом, особенно дороги поэту:
И белому мертвому царству,
Бросавшему мысленно в дрожь,
Я тихо шепчу: «Благодарствуй,
Ты больше, чем просят, даешь».
Лирический герой Пастернака — страстная натура. Он не перестает удивляться и радоваться миру, потому что именно в простоте заключена его красота, только надо понимать это и уметь находить ее во всем. Пастернак видит и стихийность мира, и сложность в переплетении человеческих судеб, и в то же время простоту, потому что люди не могут жить друг без друга. Тема любви звучит во многих стихотворениях Пастернака. Переживший не один раз это великое и всепоглощающее чувство, Пастернак много писал о любви.
Стихотворение «Любить иных тяжелый крест…» было написано в 1931 году и вошло в цикл стихотворений «Второе рождение». Оно было посвящено жене — Зинаиде Николаевне Нейгауз, известной пианистке. Проникнутое большой любовью, нежностью и восхищением, оно невольно вызывает в памяти лучшие строки любовных стихотворений Пушкина, Лермонтова, Тютчева. Образ любимой прекрасен и неповторим:
Любить иных — тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин,
И прелести твоей секрет Разгадке жизни равносилен.
В этом же сборнике было стихотворение «Никого не будет в доме…». Дата написания совпадает — это 1931 год. Тема ожидания любимой, которая должна неожиданно появиться в сумерках, раскрывается на фоне угасающего зимнего дня. Лирический герой находится в гармонии с природой. Приметы зимы напоминают росчерк кисти художника-импрессиониста: «…белых мокрых комьев // Быстрый промельк маховой», «Зимний день в сквозном проеме // Незадернутых гардин». Душа поэта живет ожиданием встречи:
Ты появишься у двери В чем-то белом без причуд,
В чем-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
Тема России всегда волновала Пастернака. Судьба писателя была неотделима от судьбы родины. Для него не было вопроса: остаться после революции в России или эмигрировать на Запад. Европа означала материальное благополучие и покой, а Советская Россия открывала неясные, невиданные в мировой истории горизонты. И Пастернак сделал свой выбор — остался на родине. Во второй половине 30-х годов, когда в СССР прокатилось несколько волн жесточайших репрессий, Пастернак осознал, что «единение с временем перешло в сопротивление ему». Но и в самые тяжелые минуты испытаний Пастернак сохранял любовь к отечеству. Это можно увидеть на примере небольшого стихотворения «На ранних поездах», написанного в 1941 году и вошедшего в цикл стихотворений «Переделкино». Это маленький рифмованный рассказ. Его герой — измученный сложнейшими вопросами бытия интеллигент. «В горячей духоте вагона» подмосковной электрички ему открывается правда о прекрасном и непобедимом народе.
Сквозь прошлого перипетии И годы войн, и нищеты Я молча узнавал России Неповторимые черты.
Превозмогая обожанье,
Я наблюдал, боготворя.
Здесь были бабы, слобожане,
Учащиеся, слесаря.
Так поэту открылись «России неповторимые черты». И он увидел то, что под силу прозреть лишь «вещим зеницам». Лица людей как бы высвечены отблеском будущих сражений, очищены от повседневной шелухи. Рубежом сороковых годов разделяется два периода творческого пути Пастернака. Позднему Пастернаку присуща классическая простота и ясность. Его стихи одухотворены присутствием открывшегося поэту «огромного образа России».
На протяжении всего творческого пути Пастернака волновал вопрос позиции поэта. В цикле стихов «Тема с вариациями» (1918) он ищет в художнике, в творчестве источник силы, способной противостоять стихии разрушения, бушующей в современном мире. Пытаясь выйти к пониманию сути мира, жизни, законов ее движения, развития, поэт утверждал созидательную природу искусства:
Поэзия, не поступайся ширью,
Храни живую точность: точность тайн.
Не занимайся точками в пунктире И зерен в мере хлеба не считай.
В стихотворении «Быть знаменитым некрасиво…», написанном в 1956 году, Пастернак определяет свое творческое кредо:
Цель творчества — самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.
Воля к преодолению своих пределов сочеталась с постоянной заботой о сохранении собственного почерка, с желанием «не отступаться от лица». Первая строка стихотворения задает тон всему стихотворению:
Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.
Истинное величие поэта — не в том, чтобы стяжать себе славу, а в том, чтобы «привлечь к себе любовь пространства, // Услышать будущего зов».
Своеобразным поэтическим манифестом стало стихотворение «Во всем мне хочется дойти до самой сути…» Оно было написано в 1955 году и вошло в сборник стихов «Когда разгуляется» (1956-1959). Стихотворение проникнуто чувством сопричастности всему живущему на земле, стремлением постигнуть сложность жизненных явлений «до оснований, до корней, до сердцевины». Приближаясь к пушкинскому философскому постижению жизни: «Я жить хочу — чтоб мыслить и страдать», Пастернак пишет:
Все время схватывая нить Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
Пастернак вновь ставит знак равенства между стихами и чудом из чудес — природой. В его стихах оживает «дыханье роз, дыханье мяты, луга, осока, сенокос, грозы раскаты». И путеводной звездой на этом пути в будущее, к идеалу, становится для него бессмертная музыка, рожденная повседневностью для вечности:
Так некогда Шопен вложил Живое чудо
Фольварков, парков, рощ, могил В свои этюды.
«Лирика позднего Пастернака открывает перед нами позицию поэта — в отношении к миру и времени — в несколько ином ракурсе сравнительно с его творчеством прежних лет. Идея нравственного служения здесь преобладает надо всем прочим… Смысл бытия, назначение человека, сущность мира — вот вопросы, волновавшие Пастернака на протяжении многих лет, в особенности в конце жизненного пути, когда он, можно сказать, полностью отдает свою лирику поискам основ, разгадыванию конечных целей и первопричин» (А. Синявский).
Важное место в лирике Пастернака занимают стихотворения, включенные в роман «Доктор Живаго» (1956). Они написаны главным героем этого произведения — Юрием Живаго. Это стихи, которые были найдены в его бумагах после смерти героя, они представляют свидетельство Юрия Живаго о своем времени и о себе. В романе стихи выделены в отдельную часть. Перед нами не просто небольшой сборник стихотворений, но цельная книга, имеющая собственную, строго продуманную композицию. Открывается она стихотворением о Гамлете, который в мировой культуре стал образом, символизирующим раздумья над характером собственной эпохи. Лирический герой этого стихотворения, несущий в себе мысли и идеи своего поколения, выходя на подмостки жизни, понимает, что ему придется «испить свою чашу» лишений, горя, страданий, и молит Бога: «Авва Отче, чашу эту мимо пронеси». Но он знает, что прийти к бессмертию можно лишь после того, как пройдешь все испытания, посланные тебе судьбой. Лирический герой осознает, что он, как и каждый человек, должен пройти свой жизненный путь, каким бы трудным он ни был:
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути,
Я один, все тоне в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.
В романе встречаются указания на обстоятельства возникновения замысла тех или иных стихов. Одно из самых знаменитых стихов доктора Живаго «Зимняя ночь». Образ свечи, появляющейся на страницах романа, становится символическим. Накануне Рождества Юра с Тоней проезжали по Камергерскому. «Вдруг он обратил внимание на черную протаявшую скважину в ледяном наросте одного из окон. Сквозь эту скважину просвечивал огонь свечи, проникавший на улицу почти с сознательностью взгляда…» В это время в сознании Юрия Живаго складываются стихи: «Свеча горела на столе. Свеча горела…» как начало чего-то смутного, неоформившегося, в надежде, что продолжение придет само собой. Так образ свечи становится символом поэтического дара Юрия Живаго и его любви к Ларе, которую он пронес в своей душе через всю жизнь:
Мело, мело по всей земле Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
В цикле стихов доктора Живаго есть несколько стихотворений, посвященных православным праздникам. Одно из них называется «Рождественская звезда». Рассказывая о рождении Христа, поэт описывает Вифлеемскую звезду, которая зажглась над колыбелью младенца:
Она пламенела, как стог, в стороне От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.
Мы видим прекрасного младенца, «сияющего, в яслях из дуба, как месяца луч в углубленье дупла», его мать, деву Марию, которая любовалась Рождественской звездой.
Завершается эта поэтическая книга стихотворением, которое называется «Гефсиманский сад». В нем звучат слова Христа, обращенные к апостолу Петру, защищавшему мечом Иисуса от тех, кто пришел его схватить и предать мучительной смерти. Он говорит, что «спор нельзя решать железом», и потому приказывает Петру: «Вложи свой меч на место, человек». И в этом стихотворении присутствует мотив добровольного самопожертвования во имя искупления человеческих страданий и мотив будущего Воскресения:
Я в гроб сойду и в третий день восстану,
И, как сплавляют по реке плоты,
Ко мне на суд, как баржи каравана,
Столетья приплывут из темноты.
Таким образом, открывается книга стихотворений темой предстоящих страданий и сознанием их неизбежности («Гамлет») и заканчивается темой добровольного их принятия и искупительной жертвой.
«Наследие Бориса Леонидовича Пастернака законно входит в сокровищницу русской и мировой культуры нашего века. Оно завоевало любовь и признание самых взыскательных и строгих ценителей поэзии. Знание этого наследия становится насущной необходимостью, упоительным чтением и поводом для раздумий над коренными вопросами человеческого бытия» (А. Озеров).